— Если тебе будет угодно, я не сомневаюсь, что Юкрхаз с удовольствием подарит нам певцов, — сказал ее достопочтенный муж. — Подарок, чтобы скрепить наш мир или украсить наш двор.

Он-то подарит нам этих евнухов, подумала Дени, а затем отправится домой и наделает других. Свет полон мальчиков.

Акробаты, появившиеся следующими, не тронули ее, даже когда сформировали из людей пирамиду в девять уровней, с маленькой обнаженной девочкой наверху. Это изображает мою пирамиду, задалась вопросом королева. Девушка наверху — это я?

Позднее ее коронованный муж повел своих гостей на нижнюю террасу, чтобы приглашенные из Желтого Города увидели Миирин ночью. С бокалами в руках, Юнканцы прохаживались по саду маленькими группами под лимонными деревьями и распустившимися ночью цветами, а Дени оказалась лицом к лицу с Бурым Беном Пламмом.

Он низко поклонился:

— Ваше Величество. Вы превосходны. Как и всегда. Ни один Юнканец даже наполовину на так прекрасен. Я подумал, что мог бы сделать вам свадебный подарок, но цены так высоки для старого Бурого Бена.

— Я не желаю принимать от тебя подарки.

— Один могли бы. Голову старого врага.

— Твою собственную? — спросила она снисходительно. — Ты предал меня.

— Если не возражаете, но сейчас говорить мне такие слова — это грубо.

Бурый Бен поскреб свою пятнистую серо-белую бороду.

— Мы перешли на сторону победителей, вот и все. То же самое мы делали раньше. Это не только мое решение. Я позволил моим людям выбирать.

— Значит они предали меня, ты это хочешь сказать? Почему? разве я плохо относилась к Вторым Сыновьям? Разве я обманула вас с оплатой?

— Ничего такого, — ответил Бурый Бен, — но дело не только в деньгах, Ваше Высокое Величество. Я понял это еще много лет назад, в мое первое сражение. Утром, после боя, я ходил между мертвыми, разыскивая трофеи, так сказать. Вышел на один труп, у какого-то воина с топором была полностью отрублена рука по плечо. Он был покрыт мухами, весь в корке запекшейся крови, может быть поэтому никто не тронул его, но на нем был шипованый камзол из хорошей кожи. Я подумал, что он хорошо подойдем мне, поэтому разогнал мух и срезал его с трупа. Проклятая штуковина была тяжелее, чем казалась. Под подкладку он зашил монеты на удачу. Золото, Ваша милость, чистое желтое золото. Достаточно для любого человека, чтобы жить, как лорд до конца дней. Но разве это помогло ему? Он был там, со всем своим золотом, лежащий в крови и грязи с его чертовой отрубленной рукой. И это был урок, понимаете? Серебро сладко и золото-наша мать, но как только ты умер, они стоят меньше, чем то дерьмо в котором ты лежишь умирая. Я сказал вам однажды, есть старые наемники и есть храбрые наемники, но нет старых храбрых наемников. Мои парни не собирались умирать, вот и все, и когда я сказал им, что вы не выпустите драконов против Юнканцев, ну…"

Ты считаешь меня поверженной, подумала Дени, и кто я такая, чтобы говорить, что ты ошибаешься?

— Я понимаю.

Ей следовало на этом закончить, однако ей было интересно:

— Ты сказал, столько золота, чтобы жить как лорд. Что ты сделал со всем тем богатством?

Бурый Бен рассмеялся:

— Я был молодым глупцом. Я сказал одному человеку, которого считал другом, а он рассказал нашему сержанту, и мои братья по оружию пришли и освободили меня от того бремени. Сержант сказал, что я слишком молод и только растрачу все на шлюх и все-такое. Он хотя бы разрешил мне оставить куртку, — он сплюнул. — М'леди, никогда не доверяйте наемникам.

— Я это хорошо усвоила. Однажды я отблагодарю тебя за урок.

Глаза Бурого Бена прищурились:

— Не стоит. Я знаю какого сорта благодарность вы имеете в виду.

Он снова поклонился и пошел прочь.

Дани повернулась, чтобы посмотреть на свой город. За ее стенами, желтые шатры Юнканцев раскинулись стройными рядами у моря, защищенные рвами, выкопанными их рабами. Два железных легиона из Нового Гиса, обученных и вооруженных по подобию Безупречных, расположились вдоль реки к северу. Еще два Гискарских легиона разбили лагерь на востоке, перекрыв дорогу на Кхазай Пасс. Ряды лошадей и костров свободных наемников лежали на юге. Днем тонкие струи дыма висели в небе, как рваные серые ленточки. Ночью далеких огней не было видно. Прямо в бухте творилась мерзость — рынок рабов у ее порога. Дени не могла видеть его сейчас, с закатом солнца, но она знала, что он был там. Уже одно это вызывало в ней гнев.

— Сир Барристан? — сказала она тихо.

Белый рыцарь сразу появился. — Ваша Светлость.

— Как много ты слышал?

— Достаточно. Он не ошибся. Никогда не доверяйте наемникам.

Или королевам, подумала Дени.

— Если ли люди у Вторых Сыновей, которых можно убедить…избавиться…от Бурого Бена?

— Так же, как Даарио Нахарис однажды избавился от других капитанов из Воронов Буревестников. — старый рыцарь замялся. — Возможно. Я не знаю, Ваша Светлость.

Нет, подумала она, ты слишком честен и слишком благороден.

— Если нет, Юнканцы заполучат еще три отряда.

— Жуликов и головорезов, подонков, оставшихся после сотен сражений, — предупредил сир Барристан, — с капитанами, таким же коварными как Пламм.

— Я всего лишь юная девушка и мало знаю о таких вещах, но разве мы не хотим, чтобы они были коварными? Однажды, как вы помните, я убедила Вторых Сыновей и Воронов-Буревестников присоединиться к нам.

— Если Ваша Светлость желает тайно поговорить с Гило Рхаганом или Принцем оборванцем, я бы мог привести их в ваши покои.

— Сейчас не время. Слишком много глаз. Их отсутствие заметят, даже если вы осторожно заберете их от Юнканцев. Нам нужен более скрытый способ для общения с ними….не сегодня, но скоро.

— Как прикажете. Хотя я боюсь, это не то задание для которого я сгожусь. В Королевской Гавани дела подобного рода поручали Лорду Мизинцу или Пауку. Старые рыцари прямые люди и хороши только для сражений, — он погладил рукоятку своего меча.

— Наши пленники, — предложила Дени. — Вестеросцы, прибывшие от Гонимых Ветром с тремя Дорнийцами. Они все-еще в камерах, разве нет? Используйте их.

— Вы имеете в виду освободить их? Разве это разумно? Их послали сюда втереться в ваше доверие, поэтому они предадут Вашу Светлость при первой же возможности.

— Тогда им не повезло. Я не доверяю им. Я никогда не буду им доверять.

По правде сказать, Дени разучилась доверять:

— Мы все- еще можем использовать их. Одна из них женщина. Мерис. Отошлите ее назад…как жест моего расположения. если их капитаны умные люди, они поймут.

— Женщина — хуже их всех.

— Тем лучше, — Дени задумалась на мгновение. — Нам следует прощупать и Длинные Копья. И Отряд Котов.

— Кровавая Борода. — Сир Барристан насупился. — Если Ваша Светлость позволит, мы не будем иметь с ним дела. Ваша Милость слишком молода, чтобы помнить войну Девятигрошевых Королей, но этот Кровавая Борода такой же дикий. У него нет чести, только жажда…к золоту, к славе, к крови.

— Вы лучше разбираетесь в таких людях, сир.

Если Кровавая борода действительно самый бесчестный и жадный из наемников, его легче склонить на свою сторону, но она не хотела идти против советов Сира Барристана в таких вопросах.

— Делайте, как считаете нужным. Но бысто. Если миру Хиздара суждено рухнуть, я хочу быть готова. Я не верю работорговцам. Я не верю моему мужу. Они набросятся на нас при первых признаках слабости.

— Юнканцы тоже стали слабее. Говорят, кровавый понос распространился среди Толосцев и перешел за реку на треть гискарских легионов.

Бледная кобыла. Дейенерис вздохнула. Куэйта предупреждала меня, что идет бледная кобыла. Она говорила и о Дорнийском принце, сыне солнца. Она говорила еще много чего, но все загадками.

— Я не могу рассчитывать на мор, который спасет меня от врагов. Освободите Красотку Мерис. Немедленно.

— Как вы прикажете… Хотя… Ваша Милость, могу ли я осмелиться сказать, есть еще одна дорога…